Добрый день всем читателям моего блога!
Эта заметка пишется в преддверии восьмидесятой годовщины со дня рождения Юрия Визбора.
Я думаю, что у каждого читающего эти строки в душе живет свой Визбор. Не хочу и не буду пересказывать биографию этого простого и Великого человека. Просто попытаюсь рассказать про своего Визбора.
Как уже было сказано на одной из страниц этого сайта, я начал ходить в походы в 12 лет. По первости походы были однодневные, а ближе к лету нам было предложено поехать в турлагерь, по-моему на три недели. Турлагерь подразумевал житье в палатках и хождение в походы. Сейчас уже не могу припомнить, кто и когда начал напевать песни, которые не звучали по радио.
Надо не забывать, что это был 1962 год и все песенное и литературное творчество подвергалось строжайшей цензуре ГЛАВЛИТа. Что можно было услышать по радио? Песни о Ленине, песни о Партии, ну и существенно реже песни о любви. Цитировать ничего не буду, поскольку в голову приходит слишком много.
И вдруг, достаточно далеко от ближайшего населенного пункта ( не забывайте что шел 1962 год) я услышал строчки, которых никогда не слышал прежде и что были весьма созвучны c тем, что в данный момент происходило в моей жизни.
«Снова нас ведут куда-то и неясен нам маршрут» … Эти строчки мне запали в душу, на протяжении всей смены не выходили из головы и, вернувшись в Москву, первое, что я спросил у родителей( которые меня поддерживали в моем увлечении): слышали ли они когда нибудь эту песню?
Выяснив, что нет, я начал интересоваться у всех своих друзей и знакомых. К сожалению, положительных ответов не было.
Время шло, я перешел в шестой класс и, по-моему, в третьей четверти у нас появилась дипломница – практикантка из МГПИ. Я, как тот самый слоненок из сказки Киплинга, задал и ей вопрос насчет этой песни. Не знаю почему и как, какое впечатление вопрос шестикласника произвел на выпускницу педагогического ВУЗа, но через несколько дней она мне принесла записную книжку со стихами песен.
Как сейчас помню, что там были «Перекаты» Александра Городницкого, «А мы швейцару» и «Полночный тролейбус» Булата Окуджавы, и «Охотный Ряд» и «Мирно засыпает родная страна» Юрия Визбора.
Как вы прекрасно понимаете в 1963 г в советской стране магнитофоны были большой редкостью и вживую эти песни невозможно было услышать. Только выучил стихи, да и только. Но время шло, походы продолжались, из каждого похода приносилось что–то новое, сосед с пятого этажа показал первые аккорды на семиструнной гитаре и я потихоньку начал подбирать полюбившиеся мелодии.
И тут в мою жизнь ворвался Высоцкий. Это был уже наверно год 1966. Песни Владимира Семеновича настолько заинтересовали моих родителей ( надо сказать людей достаточно прогрессивных), что был куплен магнитофон «Айдас» и началось! Все свободное и несвободное время я занимался записями и перезаписями всех возможных и невозможных песен и авторов, а поскольку поток был нескончаем, надо было с этим количеством что то делать и я начал их исполнять под гитару в компании друзей.
Так продолжалось до осени 1968, года когда меня призвали в ряды Советской Армии. Сейчас уже не помню как все получилось, но в армию я ушел с гитарой и иногда в свободую минуту напевал полюбившиеся песни.
После армии поступил в институт и буквально через пару месяцев прочитал на стене объявление что, приглашаются желающие в Клуб Самодеятельной Песни. Я пришел на собрание и, можно сказать, до сих пор на нем нахожусь.
По каким-то, небьяснимым для меня причинам, в КСП Высоцкий не пользовался особой популярностью, а на первом плане стояли Визбор, Окуджава, Ким, Клячкин, Городницкий, Егоров, Дулов и многие другие, на тот момент неизвестные мне авторы.
Для тех, кто может быть не в курсе, в те времена слеты московского КСП проходили два раза в году, весной и осенью и на них валом валила студенческая молодежь. Кроме этого по всей Москве проходили авторские концерты.
Будучи фанатом самодеятельной песни, в хорошем смысле этого слова, в 1974 году я тоже организовал два концерта в своем институте Химического Машиностроения. До сих пор не могу понять, каким образом мне удалось уговорить партийных руководителей нашего ликбеза. Видимо им самим было интересно.
Один концерт был Юлия Кима, а другой Визбора и Городницкого. Наш актовый зал, который вмещал 800 человек, если сказать, что был полон, это значит не сказать ничего. Мне с огромнейшим трудом удалось получить 100 билетов на КСПэшников извне.
После концертов абсолютно незнакомые люди подходили и благодарили, а я очень был рад, но не их благодарностям, а тем обстоятельством, что они одним глазком заглянули в тот мир, в котором я жил.
Когда имеются одинаковые увлечения, знакомства завязывались очень быстро. А где еще можно пообщаться, поговорить и поспорить кроме, как на природе. Романтика ночных посиделок у костра, дальних походов притягивала как магнитом. И везде на всех слетах, походах, посиделках звучали песни Юрия Визбора. Простые мелодии, негромкие слова.
Мой рюкзак неделями не распаковывался и я жил от похода до похода. Полагаю, что все люди, которые меня в те годы окружали, были такими же как и я. Пешие и водные походы, слеты были времяпрепровождением номер один. Удивительно как я еще успевал учится в институте!
Почему я все так подробно рассказываю о своей жизни? Да потому, что песни Юрия Визбора наиболее органично вплетались в тот образ жизни, который я тогда вел.
Несколько лет назад я прочитал одну фразу по поводу творчества Юрия Визбора:
« Юрий Визбор своими песнями увел в горы целое поколение».
Должен сказать, что я был в числе тех, кто был уведен. А когда через пару лет ко всем моим увлечениям добавились горные лыжи, которые и на сегодняшний день являются страстью номер один, а в мой обширный песенный репертуар стали добавлятся горнолыжные визборовские песни, прочувствованные сердцем, то Юрий Иосифович занял первое место не только в моем песенном репертуаре, но и в мыслях и поступках.
После переезда в США, первые несколько лет было очень тяжело, поскольку разорвался привычный круг друзей и интересов. Но, на мое счастье, в числе людей переехавших жить в Америку есть большое количество народу, которые в СССР вели такой же образ жизни, как и я. И тоже проводятся слеты, и те же песни поются у костров.
Мне уже давно за шестьдесят, и я полагаю, а вы можете догадаться, что моя жизнь, особенно в Америке, не была широкой столбовой дорогой. Когда бывало совсем невмоготу, расчехлялась у костра гитара, начинался неспешный диалог с героями визборовских песен, боль проходила и в конечном итоге принималось взвешенное решение. Таких эпизодов в моей жизни было более, чем достаточно.
Буквально два слова насчет слетов в Америке. В программах этих слетов всегда есть детский концерт. Очень впечатляет, когда дети, рожденные здесь, в Америке, поют, хотя и с акцентом, песни Визбора и Окуджавы.
Когда ко мне приезжают на покатушки наши бывшие соотечественники, иногда молодые ребята, то во время наших вечерних застолий не было такого, чтобы люди, в большинсве своем родившиеся после 1984 года и выросшие в другой стране, не знали песен Визбора.
Подводя итог этой заметке, хочу сказать словами самого Юрия Иосифовича:
Спокойно, дружище, спокойно,
У нас еще все впереди.
Пусть шпилем ночной колокольни
Беда ковыряет в груди.
Не путай конец и кончину,
Рассветы, как прежде, трубят,
Кручина твоя не причина,
А только ступень для тебя
С удовольствием с Вами,
Леонид Фельдман
